Hysteria. |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Hysteria. » Архив игровых тем » Струны души›
Название отыгрыша: Струны души›
Действующие лица: Frida Zabini & David Reyker
Предыстория: Есть ли что-то, что необходимо для жизни и что нельзя купить за деньги? Наверное, это ты.
Место действия: Кабинет боевой магии; гостиная Равенкло; внутренний двор Хогвартса.
Время действия: 15 ноября; десять утра.
Погодные условия: Пасмурно, вот-вот начнется дождь.
Отредактировано David Reyker (Ср, 9 Янв 2013 22:21)
Внешний вид: черный пиджак, кремовые брюки, замшевые туфли. На пиджаке красуется нашивка факультета, галстук завязан "бабочкой". Неотразим и безукоризненно вежлив.
С собой: Сумка с книгой по заклинаниям, на нее (сумку) наложено заклинание незримого расширения, поэтому в ней еще и скрипка.
Вы когда нибудь задумывались о том, что значит «вежливость»? Наверное, это протянуть руку нуждающемуся в помощи человеку, даже если он тебе вовсе не нравится. Наверное, это улыбнуться через силу, если тебе говорят гадости. Наверное, это игнорирование глупостей и плохих манер других, особенно, если это хваленые «чистокровные». Особенно если это чистокровные волшебницы, ведущие себя иной раз, как портовые девки, жаждущие проглотить горечь рома с поцелуем первого вошедшего в порт матроса.
Я не такой. Я не из тех, кто козыряет своим происхождением, и не козырял бы им вовсе. Я никогда не хвастаюсь, что помогает мне уберечься от случайных травм и горечи падений. Я предпочитаю наблюдать со стороны, узнать из газет то, что многие творят своими руками.
Я тот, кто действительно знает себе цену. Я тот, кто просто слишком заботится о своей репутации. Это нарциссизм? Возможно. Спорить нет смысла, ведь, сколько людей, столько и мнений. А я по-прежнему, буду придерживаться тех взглядов, которые помогут мне выжить. Мне и моей сестре, ставшей для меня путеводной звездой. Возможно, не выживи она в той катастрофе, и я потерял бы желание жить, бороться до конца за наши права, за глоток свежего воздуха, за воду, еду и кров над нашей головой.
А странно, где бы я был, если бы моя мать не захотела найти врача в Корее? А странно, где бы я был, если бы мой отец не работал врачом? А странно, где бы я был, если бы мать не осталось у него ночевать? А странно, где бы я был, если бы отец не позвал ее ночевать? А странно, где бы я был, если бы тяжелая рука акушера не отвесила мне добрый подзатыльник, заставляя тем самым сделать первый глоток живительного кислорода? А странно, где бы я был, если бы не мост, плохо освещаемая четырех полосная трасса, грузовик? А странно, был бы я волшебником, если бы не мост, четырех полосная трасса? А странно, взялся бы я за скрипку, если бы не та трасса?
Наверное, не взялся. Так уж вышло, что я, лишившись родителей, каждый день играл им на скрипке, надеясь, что они услышат эту музыку. Я очень боюсь повредить руки: они ведь главное для меня. Будь я гончаром или скрипачом, да хоть художником…я даже колдовать буду хуже, чем сейчас, если что-то случиться с руками.
Из моих размышлений меня вырвал голос преподавателя, а точнее молоденькой практикантки. Она знала предмет, который преподавала нам по замещению, поэтому я не чувствовал особенной неприязни, хоть и привык к профессору. Фрида, с громкой фамилией Забини, предлагала устроить что-то на подобии магической дуэли. Я не испытывал к этой затее особенного энтузиазма, пока из конца аудитории не раздался голос одного из самых отвратительных боевых магов на курсе.
Впервые мне стало жалко девушку, которую я знал с самого детства.
Резко поднявшись со своего места, я прервал вальяжные речи того самого студента, обращаясь к Фриде.
- Вы сказали, что заклинание будет простым? Отлично, я отражу его, не пошевелив и палочкой.
Знал ли я, на что подписываюсь? В каком-то смысле да, ведь я определенно знал, что не собираюсь даже делать попытки атаковать ее первым. У меня непременно бы вышло. Как-никак, я один из лучших боевых магов в школе. Но вот вопрос: поступиться честью или некоторым дискомфортом, причиненным физической болью от заклинания? Вероятно, начинается борьба «двух меня». Сегодня побеждает светлая сторона силы.
- Вы готовы, профессор? – Улыбаюсь ей, зная, что это льстит. Она так молода и красива, что не улыбаться ей было бы, не просто глупо, а невежливо. – На счет три?
Поклон, чуть шутливый, взмах палочкой, подчеркивающий изысканность в каждом моем жесте. Становлюсь в дуэльную позу, и замираю, считая секунды: не закрывай глаза, Дэвид.
Отредактировано David Reyker (Чт, 10 Янв 2013 04:47)
Внешний вид: строгий костюм, фиолетовая рубашка, черные туфли, черные замшевые перчатки без пальцев, закрывающие шрам на руке.
С собой: ВП, пузырек зелья притупляющего боль.
Упал смычок? Бывает иногда,
Не замолкай и музыку верши.
Скрипка продолжить жить тогда,
Играя струнами души.
Уроки, когда-то для меня это было эликсиром счастья и спасения для скучающего разума. А когда в комплекте с моими домашними заданиями шли еще два от младших братьев. Впрочем, покажите мне хотя бы одну многодетную семью двадцать первого века, где все лучшие моменты школьной жизни можно было бы без малейшего сомнения вписать в подвиги старшего из детей. На меня возлагали слишком большие надежды, проверяя каждое заранее продуманное предложение на наличие малейших неточностей. Завтра окончить школу, послезавтра, слово в сапогах-скороходах или крылатых сандалиях Персея взлететь по карьерной лестнице аврора, через день оставить аккуратный росчерк на пергаменте с новой фамилией волшебника, которого предстояло бы назвать мужем. Последнему повезло меньше всего, храни его Мерлин. Хотя не могу отрицать, что вероятно с составом зелья я немного перестаралась. А потом еще и аврор, волшебница-ветеран второй магической войны, страдающая маразмом и чувством иллюзии собственного превосходства над другими.
Но некогда выступающая для меня, пожалуй стоит это признать, - бесценным учителем.
Наверное за мои грехи меня непременно рано или поздно заберут в Мордер. Но ведь куда лучше, чем торчать верным "Эскалибуром" в свите Мерлина, по правую руку которого окажется какой-нибудь великий и святой Альбус Дамблдор, которого до сих пор вспоминают, как самого великого волшебника, после Гарри Поттера. Конечно, ведь не каждый может с такой легкостью пройти аркаду "вырасти мальчика, чтобы потом убить". Прошу прощения за столь скептическое отношение, все же я преподаватель и наверное стоит вернуться к моему первому уроку.
Аудитория, представляющая из себя огромный зал практически без парт и столов, выделенный с двух сторон высокими лестницами и резными каменными арками, уже был заполнен пестрым муравейником семикурсников разных факультетов. Кого-то мое появление удивило, кого-то порадовало, вызвав заметное облегчение в доселе напряженных лицах. У кого-то проскользнуло недовольство.
Хм, оказывается даже есть те, кто попал в число любимчиков этой фурии. Или студенты настолько испортились, что научились втираться в общество выгодных преподавателей. Какая жалость, что придется пересматривать свои интересы.
Нахожу в студентах знакомые лица. Мистер Нотт, старший сын четы Нотт. Весь в отца, внешне суров и не менее красив, но стоит оказаться в уютном обществе очередных выходных в компании родителей, его сестры и двух моих братьев, он будто меняется. Нотты всегда были эталоном семьи для меня. На сколько знаю, очень способный ученик и думаю Боевая магия будет для него как хлопушки для первокурсника.
Скайлар и Дэвид, еще два приятных человека из детства. Как же я их давно не видела, кажется еще вчера они прибыли в Хогвартс первокурсниками, когда я уже готовилась покинуть эти стены выпускницей, готовясь к сложным экзаменам.
Скай, милое создание, как будто не от мира сего. Девочка-секрет, для многих странная наверное уже одним тем, что просто неимоверно притягивает к себе положительными эмоциями. Дэвид, раньше я шутила, что он обязательно когда-нибудь станет Министром Магии, теперь я в этом более чем уверена.
- Доброго всем утра. Меня зовут Фрида Забини, если кто-то еще не в курсе. Как видите мы начнем не с теории. Ведь при нападении никто не будет ждать, пока вы достанете книжку, найдете нужную страницу и повергнете противника одним словом. - среди учеников послышались смешки, кто-то же недовольно кашлянул. - бунтари на корабле тоже должны быть. Кто-то же должен драить палубу. - и начнем мы с импровизированного дуэля, где каждый из вас покажет то, на что способен вообще. Хочу попросить вас использовать все заклинания, которые вы знаете и уверены в том, что умеете использовать, не ограничивая себя школьной программой, которую использовали до этого момента. Но имейте ввиду, что ошибочное знание чего-либо может привести к не очень хорошим последствиям, кроме того к использованию ответного более сильного заклинания. Итак, есть желающие показать свои способности против преподавателя? Обещаю, что буду использовать простые заклинания.
Взгляд пролетел по лицам студентов. Кто-то осторожно отступил на шаг назад к лестнице, кто-то начал обмениваться тихими репликами с соседом, а кто-то умудрился выдать совершенно неуместную фразу очень опасным тоном, заставив тем самым меня обернуться.
- А вы сможете отразить Экспелиармус не сломав ноготь или не открыв для этого книгу?
Высокий слизеринец, напоминающий платяной шкаф и доедающий кекс, холодно и как-то злобно сверлил глазами, ухмыляясь.
Неужто появились первые жертвы. А я говорила профессору Руквуду, что без жертв мои уроки точно не обойдутся. И потом же сама буду получать за излишнюю самодеятельность.
Я уже была готова ответить не лучшему представителю змеиного факультета, как услышала знакомый голос за спиной. Молодой человек, а это был Дэвид, вызвался быть добровольцем, сказав, что сможет отразить заклинание без волшебной палочки.
Надо же, годы кажется только добавляют ему уверенности в себе и поразительного спокойствия. Вот уж с кого надо брать пример.
- Мистер Рэйкер. Ну что же, отлично. Прошу простить меня за отвлечение на минуту. Не могу оставить слова ученика Слизерина без ответа.
В этот момент очень хотелось не говорить так официально, а просто вспомнить детство, окунувшись в яркие и теплые моменты с головой. Но я же преподаватель, Мерлин подери. О дракл, зачем же же я отравила эту фурию.
- Ммм, мистер Пьюси, если я не ошибаюсь - сделав несколько шагов в сторону слизеринца, я остановилась, медленно перебирая палочку в руках. Услышав свою фамилию, слизеринец перестал улыбаться, смотря на меня. - лично Вам я дам индивидуальное домашнее задание. Versus*
Пьюси не успел и слова сказать, как в него врезалась тоненькая едва заметная струйка молочно-белого цвета.
- Да как вы смеете. Да как... - на полуслове слизеринец запнулся, побледнев и не зная что сказать дальше.
- Это заклинание дарит пострадавшему замечательную способность говорить стихами. Но видимо мистер Пьюси обладает слишком малым словарным запасом, чтобы составить хотя бы одну рифму - среди учеников послышался задорный смех. - поэтому Вам самое сложное задание мистер Пьюси. Вам надо снять с себя эту кару самостоятельно и для саморазвития изучить несколько сборников стихов из библиотеки. А теперь можете быть свободным.
Попытавшись сказать еще что-то, Пьюси быстро схватил свою сумку и вылетел из кабинета.
- Ну а теперь можно продолжить. Готова? А я хотела уступить первый выпад Вам. - на лице появляется приятная улыбка, а руки все так же продолжают перебирать волшебную палочку. - оу, с такими вежливыми поклонами нам на шпагах надо дуэль устраивать.
Тем не менее улыбаясь, делаю поклон, прочерчивая палочкой в воздухе немного резкий и грубый угол и останавливая её вертикально. Кружок "кройки и шитья" Аврората к сожалению убивает практически всю утонченность в движениях палочкой.
- Ну что ж, Вы сами захотели. Stupefy! - красная вспышка срывается с кончика палочки и довольно быстро скользит по воздуху в сторону Дэвида. Этого заклинания нет в обычной школьной программе. но ведь и Рэйкер не обычный студент и наверняка знает куда больше,чем дает школьная программа. Опустив палочку, замираю, ожидая, ведь заклинание сразу было направлено не в Дэвида, а в стоящий за ним правее небольшой книжный шкаф. Я же не могу колечить ученика магией. Только бы успел уклониться от книжной полки.
Отредактировано Frida Zabini (Пт, 11 Янв 2013 13:24)
Главное – не закрывать глаза, видеть все, что кажется невозможным или даже страшным. Главное – смотреть в глаза страху, смотреть в глаза событиям, окружающим. Никогда не закрывать их, всегда держать открытыми просто потому, что любой из них может напасть.
Заклинание летит в книжный шкаф совсем рядом со мной: ты так предсказуема, Фрида. Я знал, что ты не сможешь пустить заклинание мне в грудь. Это не в твоем стиле, не в твоем духе – ранить друзей детства. Мы уберегаем друг-друга, как и раньше, когда я был маленький, а ты слушала, как я играю на скрипке.
Увернуться от падающей полки будет несложно, я ловок, мне впору играть в квиддич. Жаль, что мне дороги мои руки. Хотя о чем это я? Вовсе не жаль. Я же потрясающий скрипач, так что не жаль. Тем более я никогда не видел себя потрясающим охотником, ловцом или загонщиком. Не хочу падать с метлы, ломая себе руки, ноги, ребра или даже позвонки. Не хочу ломать себе шею, гоняясь за очками, которые хотят отобрать соперники. Лучше я буду смотреть на это с трибун: щепетильное отношение к собственному здоровью порой дает мне преимущество перед остальными – те, кто бросаются на погибель очертя голову, никогда не вызывали у меня особенного энтузиазма. Я просто не такой, как они.
- И это все? – Улыбаюсь ей, зная, что, конечно же, еще не все.
Решаю, что пора «повыпендриваться» и, дождавшись, пока полка в полете окажется неподалеку, делаю резкий выпад в сторону, уже открывая рот, дабы воспользоваться атакующим заклинанием, но…
Мгновение спустя моя нога находит на полу невидимую кочку, о которую я благополучно оступаюсь и падаю на землю, роняя палочку. И все бы ничего, ведь такое может случиться со всеми, но ступень, которую можно именовать еще профессорской кафедрой, причиняет мне боль: правая рука ложится на каменный выступ чуть выше сгиба кисти, а затем раздается хруст.
- Аааа! Черт! – Не выдерживаю я, дергая поврежденной рукой и воя от боли, - Вот черт, моя рука!
Слизеринец, задержавшийся в дверях, не упустил шанса поглумиться над сложившейся ситуацией, за что был мгновенно послан мной – таким спокойным и доселе тихим. Рука была, похоже, сломана. Запястье распухло и стало синеть, а пульсирующая боль становилась невыносимо сильной:
- Эй, Рэйкер, что, довыпендривался? - победно заржал у дверей Пьюси.
- Пошел ты…!
- Оооо, ты думаешь? – Гоготнул слизеринец.
- Постоянно, и тебе советую! – Парировал я в ответ, зная, как сильно его это заденет.
- Ты, - прорычал в ответ парень, вытаскивая палочку, - повтори еще раз, что ты только что посмел вякнуть!
Я понимал, что без палочки я не ровня ему. Никому, доведенному до такого состояния и недолго думая, хватаю палочку, выпрямляясь и левой рукой орудуя ею в воздухе. Фрида, сделай что-нибудь, я очень плох в магии левой рукой!
- Я сказал, что тебе стоит попробовать думать постоянно, а не только тогда, когда ты пытаешься произвести впечатление на молодых замещающих профессора, волшебниц! – Мысли о том, что лучше остановить это, пока не поздно, улетучились почти мгновенно, как и появились. – Хочешь разговора, Пьюси? Так давай выйдем из кабинета, ибо драться здесь будет в ущерб помещению!
- Ты просто маггловский выродок… - Прорычал слизеринец и опустил палочку, разворачиваясь и выходя из кабинета.
Я же, тем временем, стиснув зубы и слегка пошатываясь, бреду к своему месту, проходя через толпу шокированно охающих студентов. В ответ на какие-то примечания, вопросы, колкости, я лишь молчу, боясь произнести лишнее слово: я в ярости, но внешне стараюсь оставаться спокойным. Нельзя иначе, ведь Фрида заметит.
Захватываю уцелевшей рукой сумку, вешая ее на плечо и так же молча, покидаю класс не считая нужным объяснять ситуацию и без того растерянной мисс Забини. Она итак знает, где меня найти. А пока, ей нужно закончить занятие.
Я не держу на тебя зла, хотя никому невозможно понять, как ценны мои руки. Я не променял бы их даже на возможность повернуть время вспять…
Отредактировано David Reyker (Вс, 13 Янв 2013 05:50)
Иногда излишняя самоуверенность и желание «повыпендриваться» имеет обратный эффект тому, который хотелось произвести. И почему-то чаще всего этим грешать именно представители сильного пола. Я уже ожидала, как Дэвид отразит простенькое заклинание, опередив попадание того в книжную полку, призванную падением обезоружить противника. Мгновение и ярко зеленая вспышка искрами разлетается от книжного шкафа, заставляя предмет мебели терять равновесие и быстро падать.
Что он делает?! Какого гиппогрифа?!
В последнюю секунду Дэвид отскакивает от шкафа, направляя палочку на меня и уже начиная произносить заклинание. Я с некоторым интересом поднимаю свою, уже сложив мозайку вариантов, что за заклинание могу получить в ответ, в целостное блокирующее заклинание. Но неожиданно противник оступается на ступеньке, так ни кстати оказавшейся сзади, и потеряв равновесие, падает на правую руку. Аудитория замирает, не сводя глаз с Рэйкера, некоторые девушки испуганно смотрят на студента, на автомате закрыв ладонью губы. И только я, будто непробиваемая кукла, сурова как никогда, опускаю палочку, складывая руки в замок и молча наблюдая. Иногда я готова молиться жизни за то, что она научила не показывать истинных эмоций наружу, сохраняя ядерные войны где-то внутри. И лишь изредка выдавать какие-то стычки разума и эмоций вслух. Внутри разгорался яростный гнев на мальчишку, который слишком уверен в себе и до сих пор думает, что за одно мгновение можно описать круг по всему земному шару и спасти человечество от гибели, которую оно само себе готовит со своими без сомнения великими изобретениями. А ведь именно она, эта жизнь, успела показать ему за сравнительно небольшой возраст, столько всего, что я наверное бы не выдержала. Порой его стойкость поражает, а глупость заставляет задуматься о правильности выбора факультета.
Не быть тебе Министром Магии, Дэвид, пока не научишься оставлять к каждому мгновению два запасных, которые иногда могут стоить жизни.
Тем временем перепалка все с тем же Пьюси набирала обороты. Слизеринец буквально испытывал удовольствие поддеть уязвленного болью Дэвида, даже подбирая рифмы к собственным фразам.
Удивительно, на что способно желание зацепить, оно даже включает опцию «думать», которая до этого даже не входила в стандартную комплектацию этого слизеринца. Чудеса, да и только.
Когда оба практически покидают аудиторию, я, порядком уставшая от перепалки, в которой того, кто прав, попросту не было, направляю палочку, тихо проговорив заклинание. Слизеринец, уже предвкушающий победу всухую, неожиданно взлетает в воздух, переворачиваясь вверх тормашками.
- Ох, Вы не только стихами говорите, но еще и летаете. Мистер Пьюси, Вы меня удивляете все больше, – проводя палочкой в воздухе траекторию полета ученика, я останавливаю руку напротив импровизированного дуэльного пространства. Удерживая палочку, оборачиваюсь, чтобы найти глазами ученика, который с блеском сможет показать всю красоту Боевой магии. Не проходит и нескольких секунд, как взгляд выхватывает из студентов, мистера Нотта, явно обдумывающего что-то в адрес разбушевавшегося сокурсника. – За свое удивление с Вашего позволения я заберу у Вашего факультета пожалуй очков тридцать. – среди слизеринцев послышались недовольные возгласы и далеко не лестные слова в адрес Пьюси. - Но, мистер Нотт, покажите пожалуйста аудитории блестящий дуэль с Вашим сокурсником и Вы сможете вернуть потерянные очки и даже добавить еще двадцать. Только не ограничивайте себя, мистер Пьюси решил, что стихи читаются и рифмуются лучше всего в Больничном крыле. - ловлю опасную улыбку на лице Деметрия и сама улыбаюсь в ответ, кивая.
И я ему просто не завидую, если ему удастся познакомиться со всем, что знает и умеет Нотт. Впрочем, уроки на то и уроки, чтобы ошибаться, получать травмы и потом больше не ошибаться. Либо наоборот повторят путь по накатанной до бесконечности.
- После дуэли все могут быть свободны, но только после. Узнаю, что кто-то ушел раньше, на следующем уроке познавать гравитацию в аудитории будут все. Особенно это касается особо выдающихся студентов Слизерина, ваш декан не будет рад вашим прогулам. Всем спасибо и до следующего занятия. Домашнее задание написано на доске, – опустив палочку и даже не обратив внимание на больно приземлившегося на пол слизеринца, торопливо собираю вещи и покидаю аудиторию.
Нужно найти Дэвида, которому не помешала бы медицинская помощь, на которую он согласится наверное когда Министр Магии покинет пост и займется балетом. Впрочем всегда есть Империус.
Проходя в гостиную Равенкло, обнаруживаю студента в пустой гостиной, стоящего возле большого окна и прижимающего пострадавшую руку к себе.
- И почему ты не в Больничном крыле? – голос мягкий с едва заметной той суровостью, которая бурлила несколько минут назад в кабинете, – сядь на диван и покажи свою руку.
Усаживаясь на сине-серый диван, украшенный гербами факультета разных размеров, в ожидании протягиваю руки.
Я всегда ненавидел вмешательства из вне – жалость, лизоблюдство и тому подобные качества раздражают, а порой даже пугают, заводят в тупик и не дают возможности трезво оценить ситуацию. Не понимаю, как можно сумасшедшее вопить, как потерпевший, когда есть выход и возможность изменить сложившуюся ситуацию.
Пока я брел до гостиной, гнев и обида, которую я так старательно не выставлял на всеобщее обозрение, поутихли, слава всем богам этого грешного мира. Переступив порог большого помещения, я бросил сумку на диван и чертыхаясь, достал свободной рукой небольшой флакон заживляющей мази, которая, понятное дело, при переломе не помогла бы ни за какие коврижки. Однако терять надежду я не привык, пусть для меня руки и на вес золота. Если вдруг, не дайте боги, я получу травму, благодаря которой не смогу впоследствии держать в руках смычок, то совершенно точно удавлюсь или покончу с собой каким-либо другим способом, лишь бы не жить жизнью, в которой я не смогу заниматься любимым делом.
На самом деле, я ожидал явление Христа народу, но явно не в лице своего преподавателя. Думал, конечно, что она может прийти, но не подозревал, что действительно придет. Суровость в ее голосе, как по мановению волшебной палочки, растаяла, когда она предложила осмотреть поврежденную руку, но я не хотел. Не хотел, чтобы она беспокоилась, поэтому во многом благодаря мази, которая на время сняла боль со сломанной руки, я смог скрыть свою боль и переживания на тему перелома. Фрида была мне слишком дорога, чтобы разочаровывать ее подобным образом, пугать видом посиневшей конечности или как-то по-другому. Фрида – моя первая любовь, которую я не забуду никогда, и пусть она не ответит мне взаимностью, я не смогу забыть ее. Слишком уж запала эта девушка в мою душу.
Кто-то бы сказал, что это всего лишь подростковый, или, как говорят маглы «юношеский максимализм», пусть так – спорить я не стану, бросаясь грудью на амбразуру и отстаивая свою точку зрения. Однако я все же упрямо и слепо уверен, что люблю ее. И пускай, печальная статистика красочно описывает судьбу пар, созданных по средствам первой любви, я все равно не принял бы отказа, если бы оный прозвучал из уст Фриды, а может, все же еще прозвучит… Но я не хочу думать об этом! Зачем? Я итак на эмоциях, не дай Гриндилоу, сделаю что-нибудь не то, и будет совсем плохо…
Улыбаюсь ей. Она такая красивая. Не могу отвести взгляд, когда встречаюсь взглядом с ее глазами. Холодными, как лед. Она словно спрятана от меня и любого другого за прочной, невидимой стеной. Как будто скрыта за электромагнитным полем, к которому прикасаться категорически запрещено. Как будто одно движение, и сразу же наступит смерть. Как будто убьет с одного только импульса, с одного взгляда, с одного прикосновения подушечками пальцев. Но это все же огромный соблазн, а с управлением своими желаниями у меня всегда были огромные проблемы.
- Фрида, - безнадежно слабо начинаю я и внезапно понимаю, что попытка моя заранее обречена.
С таким ужасным трудом погашенная злоба возникает вновь и накрывает с головой огромной пенящейся волной. Я себе противен, но ничего не могу с собой поделать и быстро отхожу в сторону от Забини – еще несколько сантиметров и мои нехорошие мысли, не совсем цензурные и не совсем соответствующие печальной реальности, подтолкнут к собственноручному выкапыванию собственной могилы.
- Все в порядке. – Резко отвечаю я, скрипя зубами и мысленно чертыхаясь за неловкий взмах рукой и вспышку боли.
Как-то получается все само, как-то так и вроде бы не так. Как-то по-другому, как-то странно и волшебно. Когда будущее предопределено, когда выбор сделан, пусть и не тобой – становится странно. Внезапное ощущение потери почвы под ногами, как будто ты паришь в космосе, желаешь схватиться за что-то, но теряешь точку соприкосновения с поверхностью в принципе и не можешь найтись. Ты потерян, сломан и разбит – паришь в невесомости, как часть какого-то целого, затертого до дыр в чьей-то памяти.
- Зачем пришла? – Так же весьма резко отвечаю я, находя взглядом преподавателя.
Вы здесь » Hysteria. » Архив игровых тем » Струны души›
